Среда первой седмицы Великого Поста
Спасительный ковчег Церковный.
Третий день мы слушаем Божественные песнопения святого преподобного Андрея Критского, желая, подобно псам, насытиться хотя бы крохами со стола господ, как сказано в Евангелии (см. Мф. 15, 27; Мк. 7, 28). Пусть объять умом весь этот канон, прочувствовать его сердцем, насытить душу всем этим обильным пиршеством — выше наших духовных сил, но хотя бы некую малую часть, крохи этих возвышенных рассуждений, мыслей, образов преподобного Андрея постараемся применить к себе, чтобы получить некоторую, пусть малую, пользу.
«От юности, Христе, заповеди Твоя преступих, всестрастно небрегий, унынием преидох житие; темже зову Ти, Спасе: поне на конец спаси мя». Сказанное относится к каждому человеку. Многие из нас о заповедях узнали уже в среднем, зрелом возрасте. А те, кто были крещены в детстве и воспитаны в христианском духе своими верующими родителями, то ли из-за недостатков в воспитании, то ли из-за собственного нерадения остались бесплодными, чем показали свое пренебрежение к известным им заповедям. Но даже тем, кто поздно узнал о вере, о христианских православных истинах, нет извинения, потому что Христос, как сказано в Евангелии, «просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин. 1, 9). Душа, как говорит Тертуллиан, по природе христианка. Если бы мы прислушивались к голосу своей совести, то избежали бы многих страшных, отвратительных поступков и даже мыслей и жили бы чисто. Подготовленные своей совестью и как бы водимые ею, мы пришли бы к Христу чистыми и способными воспринять евангельские истины, потому что они не есть нечто постороннее, данное нам извне.
Евангелие — не просто книга, оно напоминает нам о том, что вложено Богом в душу человека при его сотворении. Евангельские заповеди соответствуют природе, естеству человека. Преступая их и пренебрегая ими, мы поступаем против собственного естества, противоестественно, пусть даже мы ничего не знаем о них и никто не учил нас вере. Не случайно, даже и не зная ничего о заповедях, мы мучаемся от воспоминаний о некоторых наших отвратительных поступках. Это свидетельство того, что совесть нас учила, говорила нам, как нужно было делать, но мы ей противились. И потому ко всем нам относятся эти слова: «От юности, Христе, заповеди Твоя преступих, всестрастно небрегий» — то есть поддавшись всем страстям, впав в небрежение заповедями.
Обратите внимание на следующие слова тропаря канона: «Унынием преидох житие». Что мы понимаем под словом «уныние»? Обычно — грусть, печаль, состояние души человека, иногда доводящее до отчаяния. Но не так понимали его святые отцы. Наше привычное понимание — это лишь некая часть смысла, входящего в святоотеческое понятие уныния. Преподобный Григорий Синаит, рассуждая о восьми главных страстях человека, употребляет вместо слова «уныние» неожиданное для нас наименование — «лень». Уныние — это лень к духовной жизни. Бывает лень к труду, обычным повседневным делам, и мы на ленивых людей смотрим, как правило, с презрением. Трудолюбие ценится всегда, так же необходимо оно и в вопросах нравственных и духовных, в вопросах спасения своей души. Если мы посмотрим на свою жизнь трезво и без предубеждения, не пытаясь оправдаться, но желая обвинить и укорить себя, для того чтобы исправиться, то действительно поймем, что к нам весьма подходят эти слова. «Унынием преидох житие» — то есть в лености. Поддавшись такому состоянию (по видимости это печаль, а по сути — оправдание нашего нерадения), мы перестаем трудиться над тем, чтобы провести свою жизнь правильно, по-евангельски.
В другом тропаре преподобный Андрей напоминает нам о чуде, случившемся во время перехода еврейского народа через пустыню в Землю обетованную. Священники с ковчегом Завета подошли к реке Иордан, ее течение неожиданно остановилось, вода встала стеной, и евреи посуху перешли реку и вошли в Землю обетованную. Преподобный Андрей, напоминая нам об этом событии, находит и для нас возможность ему подражать. Вот что он говорит: «Преиди времене текущее естество, яко прежде ковчег, и земли оныя буди во одержании обетования, душе: Бог повелевает» — то есть сравнивает реку Иордан с текущим естеством времени.
Казалось бы, действительно, время не останавливается ни на одно мгновение. Но когда в нашей душе есть залог вечности, залог благодатной жизни, то есть твердая вера (подобно хранившимся в ковчеге Божественным святыням), тогда мы не плывем, так сказать, по течению, не поддаемся текущему естеству времени, оно не увлекает нас неудержимым потоком, но, наоборот, мы останавливаем его, «переходим» его и вступаем в вечность. И тогда еще в этой жизни мы овладеваем Землей обетованной, то есть тем, что нас ждет в жизни будущей — небесными благами. Некоторые оправдывают себя и говорят: «Что мы можем сделать, если жизнь такая, что нельзя вести себя по-христиански?» Если бы в нас была вера, как у ветхозаветных евреев, в то древнее время единственного истинно верующего народа на земле, мы должны были бы по повелению Божию перейти «времени текущее естество».
В каноне есть еще один образ, напоминающий нам уже об ином ковчеге, Ноевом, и о водной стихии в ином смысле. Если в предыдущем тропаре, который мы рассматривали, говорилось, что мы должны преодолеть текущее естество времени, то теперь преподобный Андрей говорит, что греховный потоп затопил нашу душу. «Едина отверзла еси хляби гнева Бога твоего, душе моя, и потопила еси всю, якоже землю, плоть» — то есть потоп греховный объял всю нашу плоть, подобно тому, как в древности всемирный потоп погубил всю землю. «И деяния, и житие, и пребыла еси вне спасительнаго ковчега». Своим противоестественным по отношению к Евангелию поведением мы вызвали гнев Божий, и этот гнев, это Божие наказание состоит в том, что грех настолько вжился в нас, что, можно сказать, мы полностью в него погрузились, как бы всемирным потопом погубив все свое естество. «И деяния, и житие…» Мы погубили и все наши дела, и всю нашу жизнь, потому что пребыли вне спасительного ковчега. Что же это за спасительный ковчег, в котором мы можем спастись? Казалось бы, сейчас совершенно другие обстоятельства, и то, что было в глубокой древности, в дни Ноя, никак не может в точности повториться в наше время и конкретно с нами.
Но, тем не менее, дерзая, преподобный Андрей говорит так: «Едина отверзла еси хляби гнева» — то есть каждый из нас один виноват. Это значит, что мы не должны оправдываться тем, что грешим по какой-то посторонней причине, из-за каких-либо обстоятельств или людей. Каждый должен думать: «Я один виноват в том, что согрешил и погрузил все свое естество, подобно земле, в греховный потоп». Мы сами виноваты в том, что пребыли вне спасительного ковчега, которым является, конечно, в первую очередь Святая Церковь. А в ней мы пребываем не только тогда, когда телом находимся в храме и участвуем в Таинствах, но когда мы живем по учению Церкви и пребываем в ней своей волей, своим умом, где бы мы ни находились. Трудимся ли мы где-нибудь в миру, или занимаемся домашней работой, или даже отдыхаем с друзьями — везде и всюду, в любое время мы должны пребывать в Церкви, в этом спасительном Ноевом ковчеге, то есть все и всегда делать так, как учит Церковь, и ни в чем не преступать ее учения.
Но под ковчегом можно понимать еще и исключительно внутреннее состояние человека. Когда поток греха овладевает душой, постепенно как бы заполняя все существо человека, так что в нем не остается ни одного места, куда можно было бы взойти, как на высокую гору, и спастись от потопа, — тогда мы должны войти в ковчег, которым является молитва. Мы входим в ковчег молитвы и укрываемся в ней, как будто бы закрываем двери души так, что не видим, что происходит снаружи, подобно тому как Ной не видел страшного потопа, уничтожившего все живое на земле. Мы пребываем в молитве, как в ковчеге, замкнувшись вниманием внутри нее, и можем надеяться на милость Божию, пусть даже потоп греховный будет длиться долгие дни и месяцы. Хотя нам и тяжело, хотя в нашей душе и происходит борьба, хотя и носится наш ковчег по греховным волнам, но наш ум пребывает неповрежденным, как Ной с семейством в своем ковчеге.
Можно даже провести такую аналогию: как в ковчеге Ной находился с семью членами своего семейства, то есть человечество спаслось в количестве лишь восьми человек, так и мы спасаемся от, казалось бы, неминуемой, всепоглощающей гибели словами Иисусовой молитвы, которых также восемь. Главное, чтобы мы имели веру и знали, что молитва, если мы ее не оставим, не даст нам погибнуть. Господь печется о нас, когда мы совершенно во всем предаемся в Его волю и сами ни о чем не заботимся. Во время тяжелой внутренней борьбы с грехом человек не имеет возможности самостоятельно противиться диаволу. Он должен уподобиться Ною: как тот не усомнился, что простой корабль, это примитивное сооружение, может спасти человечество, и при очень простых технических средствах на протяжении более чем ста лет строил свой ковчег, так и мы должны терпеливо заботиться о молитве, веря в то, что она нам поможет, и в случае опасности, прежде всего опасности погибнуть в потопе греха, устремляться именно к ней.
Если мы будем поступать подобно Ною, то Господь нас помилует — вот чему учит великий, богомудрый гимнотворец, преподобный Андрей Критский. Подчас в одном тропаре его канона содержится множество великих и мудрых мыслей, совершенно неожиданных духовных толкований Священного Писания. И, конечно, чтобы понять и прочувствовать Великий канон, необходимо не только покаяние, но и знание Священного Писания и православных догматов. Святые отцы не унижаются, подобно сектантам, до того, чтобы сделать христианское учение доступным и понятным для невежественных людей, но, наоборот, преодолевают это невежество и в некоторой степени возвышают людей до своего духовного совершенства. Они заставляют нас трудиться не только над покаянием, но и над своим образованием. Для того чтобы правильно понять канон преподобного Андрея, нужно хорошо знать Священное Писание Ветхого и Нового Завета, нужно знать православное вероучение — и тогда возвышенная, поэтическая речь, удивительным образом сочетающаяся с самыми искренними покаянными чувствами, станет как бы воплем нашей кающейся души. Тогда мы получим пользу, тогда мы насытим свою душу, тогда действительно одно или два слова Великого канона будут вызывать в нас воздыхание и даже слезы покаяния.
Схиархимандрит Авраам (Рейдман) 28 февраля 2001 года
www.sestry.ru
Назад к списку
